Центральная Азия: битва за воду

Автор: Игорь Кирсанов, Денис Ким

Путь к лидерству: социально-экономические и политические реформы в Казахстане, Москва

В мире растет спрос не только на нефть и газ, но и на воду. Один из ключевых выводов доклада «Водные ресурсы Казахстана в новом тысячелетии»[1], подготовленного при содействии ООН, свидетельствует, что «дефицит воды в регионе будет нарастать, особенно с учетом изменения климата», что подвергнет риску устойчивое развитие не только отдельных зон, но и всего региона Центральная Азия.

Ресурсная база

Регион делится на богатые водными ресурсами страны (Таджикистан и Кыргызстан) и зависимые от них в поступлении воды Казахстан, Узбекистан и Туркменистан. Если Кыргызстан контролирует бассейн реки Сырдарьи, то Таджикистан — Амударьи.

Сырдарья — первая по длине и вторая по водности река в Центральной Азии. Длина реки составляет 3019 км, площадь бассейна 219 тыс. кв. км. Основная часть (75,2%) стока Сырдарьи формируется на территории Кыргызстана, 15,2% на территории Узбекистана, 6,9% в Казахстане и 2,7% в Таджикистане.

Амударья имеет длину 2540 км, площадь бассейна составляет 309 тыс. кв. км. Как и Сырдарья, Амударья в нижнем течении теряет много воды на ирригацию. Основной сток Амударьи (74%) формируется на территории Таджикистана, 13,9% на территории Афганистана и Ирана и 8,5% на территории Узбекистана.

По обеспеченности гидроресурсами Таджикистан занимает третье место в мире и второе в СНГ после России. Общие годовые потенциальные ресурсы гидроэнергии в республике составляют около 600 млрд. кВт.ч. Кроме того, Таджикистан обладает значительными запасами пресной воды в ледниках (более 60% запасов Центральной Азии). Построенная в советский период Нурекская ГЭС (мощность 3 млн. КВт/час) регулирует около 40% воды, необходимой Узбекистану и частично Туркменистану.

Свой вклад в перечень водных проблем в регионе вносит и Афганистан, который использует только около 2 млрд. куб.м. воды для ирригационных систем в своей части бассейна Амударьи. В потенциале он может забирать до 10 млрд. куб.м. воды, что будет иметь отрицательные последствия для Туркменистана и Узбекистана.

Конфликтный потенциал

Неравномерность распределения водных ресурсов в Центральной Азии обуславливает конфликт интересов ключевых поставщиков воды (Таджикистан и Кыргызстан) и ее основных потребителей (Узбекистан, Казахстан и Туркменистан).

В частности, Таджикистан вместе с Кыргызстаном заинтересованы использовать водные ресурсы для выработки электроэнергии для удовлетворения собственных нужд и экспорта в третьи страны. Казахстан, Туркменистан и Узбекистан настаивают на преимущественно ирригационном характере эксплуатации как построенных во времена СССР ГЭС, так и планируемых новых гидроэлектростанций.

Кыргызстан и Таджикистан предъявляют своим соседям требования об увеличении финансовых компенсаций за работу их гидроэлектростанций в ирригационном режиме в интересах Казахстана, Узбекистана и Туркменистана. Бишкек и Душанбе на протяжении многих лет указывают на существенные издержки со своей стороны по поддержанию гидротехнической инфраструктуры. Наиболее активен в этом вопросе Бишкек, предложивший трактовать воду как вид товара и в перспективе ввести плату за воду (сейчас Кыргызстан получает от Узбекистана и Казахстана компенсацию за избытки вырабатываемой электроэнергии). Однако, на сегодняшний день, платное водопользование — малореализуемая идея в Центральной Азии из-за высоких рисков социальных и политических потрясений во всех без исключения странах.

Дополнительным фактором напряженности в регионе может стать ускоренное развитие энергетики в ущерб водопользованию. В последнее время о серьезных энергетических амбициях заявил Таджикистан. Не имея достаточных запасов нефти и газа, таджикское руководство делает ставку на форсированное развитие гидроэнергетики. К 2010–15гг. Таджикистан рассчитывает избавиться от энергозависимости со стороны Узбекистана и приступить к экспорту электроэнергии в Иран, Пакистан и Индию (ориентировочно в размере 8–10 млрд. КВт. час в год).

О масштабе задумок свидетельствуют планы таджикского Минэнерго, обосновавшего строительство на реке Пяндж, основном притоке Амударьи, 14 ГЭС мощностью от 300 до 4000 МВт с выработкой электроэнергии до 86,3 млрд. КВт.час в год. Для экономики Таджикистана выгодно строительство Даштиджумской ГЭС на реке Пяндж мощностью 4000 МВт, годовой выработкой электроэнергии 15,6 млрд. кВт.час и емкостью водохранилища 17,6 кубических километров (что составит емкость половины всех водохранилищ на Амударье). Данный проект позиционируется в выгодном свете, в первую очередь, перед инвесторами из США и Пакистана. Китай проявляет явный интерес к строительству ГЭС на реке Зеравшан, что уже вызвало настороженную реакцию Ташкента. Эксперты предупреждают, что односторонняя водно-энергетическая политика Душанбе может привести к напряженности в регионе, и в будущем чревата трансграничным конфликтом, в первую очередь с Узбекистаном.

От энергетического ускорения Таджикистана старается не отставать соседний Кыргызстан, ищущий иностранных инвесторов для строительства каскада Камбаратинских ГЭС-1 и 2 в верховьях Сырдарьи.

В правительстве Казахстана в свое время призывали «всеми возможными силами воспрепятствовать строительству Камбаратинской ГЭС на территории Киргизии», введение которой в строй «неминуемо нарушит хрупкий баланс в электро- и водоснабжении всего региона». Правда, в итоге Бишкек и Астана пришли к согласованию своих вводно-энергетических потребностей. В качестве позитивного примера может служить работа экспертных групп и специальной комиссии двух стан по водопользованию рек Талас и Чу[2].. Казахстан согласился на совместной основе финансировать эксплуатацию гидротехнических объектов в Кыргызстане.

Перспективы

В долгосрочной перспективе проблема водопользования в Центрально-азиатском регионе обострится из-за высокого прироста населения. По оценкам специалистов, демографический рост в Центральной Азии неизбежно увеличит потребность в воде в предстоящие двадцать лет на 40%. Такая ситуация может послужить катализаторами межгосударственных конфликтов, что требует от руководителей центрально-азиатских государств политической зрелости и воли для справедливого решения вводно-энергетических проблем.

Экономический ущерб от нерешенности данной проблемы несут все страны региона. По данным ПРООН[3] за 2005г., неурегулированные проблемы эксплуатации водных ресурсов в Центральной Азии ежегодно приводят к потерям 1,7 млрд. долл. из-за неэффективного управления водными ресурсами.

Парадокс состоит в том, что при рациональном использовании воды в Центральной Азии достаточно. Чрезмерные потери в водопользовании в Центральной Азии вызваны архаичной системой земледелия, когда расход воды на единицу продукции в три, а иногда и в десять раз превосходит мировые показатели. По расчетам специалистов, переход на современные агротехнологии и рациональное водопользование позволит экономить в год до половины стока трансграничных рек в регионе.

Таким образом, для решения проблемы необходимо активное региональное взаимодействие всех стран в области водопользования и энергетики. Урегулирование спорных вопросов путем переговоров с целью достижения взаимовыгодных соглашений является единственно возможным подходом в этом отношении. Очевидна потребность в интегрированном управлении водными ресурсами, что позволит оптимизировать режимы работы гидроузлов с учетом как национальных так и региональных интересов.

Задача по сближению позиций в области использования водных ресурсов не может рассматриваться изолировано от усилий по разработке эффективных моделей развития экономики каждой страны. Фактически, речь идет об обеспечении устойчивого развития региона, при котором водная политика является важной составной частью.

Казахстан на пути решения водного конфликта

Как уже было сказано, Казахстан, расположенный в зоне недостаточного увлажнения, постоянно испытывает дефицит пресной воды. По водообеспеченности Республика Казахстан занимает последнее место среди стран СНГ: здесь на 1 кв. км приходится всего 37 тыс. кубометров воды, а на одного человека всего 6 тыс. кубометров воды в год.

Интенсивность водоотбора в Казахстане давно уже превышает естественное водопополнение. Ученые Казахстана утверждают, что нехватка воды создает серьезную угрозу устойчивому развитию Казахстана, в том числе потому, что из поверхностных водных ресурсов Казахстана в среднем (разные годы характеризуются разными показателями водности) на территории республики формируется только 56%, а остальные 44% поступают из соседних государств.

Кроме того, помимо недостатка водных ресурсов, перед страной стоит проблема их загрязнения, которая достигла наибольших значений в период экстенсивного развития промышленности. Так, активизация в Прикаспийском регионе хозяйственной деятельности, разведка и освоение месторождений нефтегазового сырья сопровождаются в настоящее время ростом загрязнения вод рек, впадающих в море, и самого Каспия. Неблагополучная экологическая ситуация усугубляется затоплением ряда прибрежных территорий, вызванное подъемом уровня моря. В связи с повышением уровня Каспийского моря под угрозой затопления оказались прибрежные территории, сильно загрязненные нефтепродуктами. Не стоит забывать об экологическом кризис в бассейне Аральского моря. Интенсивное изъятие воды из Амударьи и Сырдарьи на орошение за последние 40 лет вызвал падение уровня моря на 17–19 метров и сокращение объема его водных ресурсов на 75%. К концу 80–х годов море в прежних границах практически перестало существовать.

Сейчас в Казахстане имеются благоприятные экономические условия для поэтапного решения водных проблем, как на национальном, так и на региональном уровне. Страна уже начала двигаться в правильном направлении. Комитет по водным ресурсам Казахстана с июня 2004г., в рамках проекта Программы Развития Организации Объединенных Наций (ПРООН) при поддержке Правительства Норвегии, Департамента Великобритании по Международному развитию (DFID), а также Глобального Водного Партнерства (ГВП) осуществляет разработку Национального плана Интегрированного управления водными ресурсами (ИУВР) и водосбережения[4].

В Плане ИУВР будут четко прописаны задачи повышения эффективности водопользования Республики Казахстан на 2008–2025гг. К этим задачам на первом этапе (2008–2010гг.) относятся, повышение организационного потенциала комитета по водным ресурсам и бассейновых водных управлений. А также формирование сети бассейновых советов, расширение их полномочий и разработка бассейновых программ ИУВР и повышения эффективности водопользования для каждого речного бассейна Республики Казахстан.

Как раз в ближайшие два года планируется разработать бассейновые соглашения и механизмы их соблюдения, внедрить научно-обоснованные нормативы для лимитирования водопользования и сброса сточных вод. В планах также — разработка и внедрение механизма возмещения ущербов в результате загрязнения, несогласованных действий на водных объектах и вредного воздействия вод, а также внедрение системы платы за экосистемные услуги. В числе первостепенных задач еще множество позитивных предложений, направленных на разработку документационного обеспечения в дальнейшей реализации программы.

На втором этапе, рассчитанном на 2011–2025гг., должен повышаться институциональный потенциал организаций, задействованных в области использования, охраны водных объектов. На втором этапе также должна быть решена проблема грамотного водохозяйственного планирования на межгосударственном, государственном, бассейновом и территориальном уровнях управления.

В Казахстане уже созданы определенные правовые и организационные условия для перехода к ИУВР. Так, например, Казахстан ратифицировал более 20–ти экологических Конвенций, в том числе Хельсинскую Конвенцию по охране и использованию трансграничных водотоков и международных озер, а также Орхусскую Конвенцию по доступу к экологической информации. К тому же согласно программно-стратегическим документам Республики проводятся работы по гармонизации нормативно правовых актов с Европейским законодательством. Президент Республики Казахстан 30 июня 2005г. подписал закон о ратификации Протокола к Соглашению о партнерстве и сотрудничестве между республикой и Европейским Союзом.

В республике существует необходимая законодательная база, такая как Водный, Земельный и Лесной Кодексы (2003г.), Закон «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения» (2002г.), Закон «О сельском потребительском кооперативе водопользователей» (2003г.). В настоящее время разрабатывается новый Экологический кодекс взамен действующего Закона об охране окружающей среды (1997г.).

В целом, несмотря даже на имеющиеся определенные недостатки нормативно правовой базы, в Казахстане имеются все предпосылки для перехода к ИУВР, но необходимо выполнить достаточно большой комплекс мер для обеспечения развития процесса.

С региональной точки зрения, это будет первый План по ИУВР и Водосбережению в Центральной Азии и, несомненно, в СНГ в целом. Казахстанский опыт подготовки и одобрения Плана ИУВР может быть в последующем повторен в других центрально-азиатских странах.

Участие других стран в проблеме водного регулирования ЦА

В силу исторических и геополитических причин Россия не может находиться вне проблемного поля Центральной Азии. Для России политическая, экологическая стабильность и устойчивое социально-экономическое развитие стран Центральной Азии имеет важнейшее стратегическое значение. В настоящее время Россия не принимает практически никакого участия в решении водных проблем Центральной Азии. Все спорные и конфликтные ситуации решаются, в том числе, с участием представителей ПРООН, Европейской экономической комиссии (ЕЭК), Американского агентства международного развития (ЮСАИД), но без представителей России [5].

Тем временем, для России возможно многоплановое участие в решении проблем использования и охраны водных ресурсов в странах Центральной Азии:

— участие в инвестиционном процессе и техническом содействии завершению совместного строительства Вахшского каскада гидросооружений;

— оказание технического содействия в восстановлении нарушенных в результате неприемлемых, с экологической точки зрения, систем орошения сельскохозяйственных земель;

— осуществление космического мониторинга состояния водных ресурсов, в том числе, и горных ледниковых покровов (последнее особенно важно для Таджикистана и Кыргызстана);

— помощь в гидрогеологических исследованиях по оценке ресурсов подземных вод прежде всего на территории Казахстана;

— участие в качестве посредника в переговорных процессах (на уровне отдельных стран и в рамках СНГ) по разрешению спорных конфликтов, связанных с эксплуатацией и распределением водных ресурсов в Центральной Азии;

— участие в решении трансграничной проблемы реки Иртыш между Казахстаном и Китаем (река Иртыш имеет важное стратегическое значение для России, однако, Китай делает все, чтобы к переговорам между Пекином и Астаной не подключилась бы и Москва) т.д.

В свою очередь, выгодный момент стараются не упустить США. В рамках проекта Партнерства по развитию Большой Центральной Азии (БЦА), продвигаемого Госдепартаментом США, Вашингтон стремится включиться в процессы энергетического регулирования в регионе, что подразумевает и влияние на водопользование. Американские компании (AES corp.) участвуют в возведение линий электропередач в южном направлении (в Афганистан и Пакистан), оказывают консультационные услуги в Казахстане, Кыргызстане и Таджикистане.

Всемирный банк и инвесторы из ЕС, США и Японии готовы принять участие в создании Водно-энергетического консорциума (ВЭК) стран Центральной Азии.

Азиатским банком развития (АБР) в 1997 году инициирована Программа Центрально-азиатское региональное экономическое сотрудничество (ЦАРЭС) для реализации в Центральной Азии проектов в области энергетики, транспорта и торговли. Созданный в рамках программы Форум электроэнергетических регулирующих органов (ФЭРОЦ) занимается реализацией проектов, направленных на формирование общей энергетической сети региона. В ЦАРЭС участвуют Азербайджан, Афганистан, Китай, Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан, Узбекистан, Монголия и международные доноры — АБР, ЕБРР, МВФ, Исламский банк развития, ПРООН и Всемирный банк. Одним из главных приоритетов ЦАРЭС является поддержка эффективного и рационального использования энергетических и водных ресурсов в Центральной Азии. На 2006–2009гг. в рамках ЦАРЭС планируется выделение 2,3 млрд долл. на региональные проекты.

Нельзя исключать, что дальнейшее институциональное укрепление ЦАРЭС может привести ее к трансформации в полноценную региональную организацию, конкурирующую с ЕврАзЭС и ШОС. Особенно в подобном развитии заинтересованы США, которые после активизации в регионе России и Китая в рамках ШОС выдвинули идею создания новой региональной интеграционной организации в Центральной Азии. Очевидно, что создание с помощью внешних игроков площадки по регулированию вводно-энергетических взаимоотношений станет значительным ресурсом для проникновения на рынки центрально-азиатских стран.

В связи с этим России необходимо активизировать свое влияние по линии ЕврАзЭС. На саммите ЕврАзЭС в Сочи в августе 2006г. было принято решение о разработке концепции эффективного использования водно-энергетических ресурсов центрально-азиатского региона. На последнем Межгосударственном заседании ЕврАзЭС 6 октября 2007г. в Душанбе главами ЕврАзЭС было принято положительное решение по вопросам о ходе работы над Концепцией эффективного использования водно-энергетических ресурсов Центрально-азиатского региона и проекту Концепции формирования общего энергетического рынка государств-членов ЕврАзЭС. На данный момент уже сформирована Группа высокого уровня по вопросам выработки согласованных механизмов в водно-энергетической сфере, разработана «дорожная карта».

«Дорожная карта» совершенствования механизма взаимодействия государств-членов ЕврАзЭС в водно-энергетическом регулировании в Центральной Азии представляет собой план поэтапного создания совместных рыночных условий в процессе интеграции секторов водного хозяйства и энергетики экономик государств Сообщества.

При этом, как замечает А.Мироненков (советник генсека ЕврАзЭС), главным принципом сотрудничества должна быть неразрывность водно-энергетических режимов бассейнов рек с режимом потребления электроэнергии и инвестициями в регионе. Стратегия, разработанная в рамках ЕврАзЭС, предусматривает следующие цели и задачи в водно-энергетическом секторе Центральной Азии:

• разработка и реализация согласованных мероприятий в области рационального использования водно-энергетических ресурсов;
• принятие мер по обязательному выполнению межгосударственных соглашений и договоров, а также между хозяйствующими субъектами государств-членов ЕврАзЭС по всем вопросам, связанным с использованием водно-энергетических ресурсов;
• обеспечение оптимального соотношения ирригационного и энергетического режимов работы водохранилищ;
• привлечение инвестиций для реализации проектов реконструкции существующих водно-энергетических хозяйственных объектов межгосударственного значения;
• создание стимулов для привлечения инвестиций;
• создание условий для производственной кооперации в водохозяйственной и энергетической отраслях.

Ключевой проблемой здесь является формирование в рамках ЕврАзЭС новых межгосударственных управляющих и исполнительных органов со статусом, который позволит выполнять принятые решения. Создание такого водно-энергетического регулирующего органа — задача не из легких. Главным препятствием по формированию постоянно действующей и эффективной структуры в рамках ЕврАзЭС является отсутствие политической воли у центрально-азиатских лидеров по преодолению имеющихся разногласий. Тем не менее, трансграничный характер водных ресурсов и тесная взаимосвязь между водо- и энергоснабжением в регионе диктует необходимость выработки согласованной региональной политики в области энергетики и водопользования.